Полицейская сага - Страница 129

К оглавлению

129

– Уилли?

Такер нашел нужную папку и прошел с нею в кабинет.

– Ты, что, не узнаешь меня?

Такер обратился к Бартлетту:

– Кто это?

– Это, начальник, наш регулярный клиент Уолтер Джонсон.

– Уилли, это я, «С-Негнущейся-Спиной». Ты же знаешь меня, мальчик. – И пьяный неловко свалился на стойку, протягивая руку.

Не веря своим глазам, Такер разглядывал Джонсона. В последний раз он видел «Джонсона-с-Негнущейся-Спиной» во время игры в прятки на путях сортировочной станции, когда они катались в спускаемых с горки вагонах. Сколько им тогда было: тринадцать, четырнадцать? Пьяный в стельку Джонсон вел себя так, точно это было вчера.

– Простите, Джонсон, вы обознались. Идите-ка лучше проспитесь. – Он подошел к ожидаемому у двери Хауэллу, и они вместе прошли в кабинет.

Для Такера это оказалось серьезной психической встряской. Он занял себя тем, что стал готовить кофе и разливать его по чашкам, одновременно болтая о Санни Баттсе. Сохраняя молчание, Хауэлл с интересом взирал на него.

– Санни Баттс, – заявил Такер, перебирая документы в лежащем на столе деле, – был настоящий возмутитель спокойствия. Вместе с одним из своих сотрудников он застрелил в тюрьме черного заключенного, предположительно во время избиения. В городе это вызвало возмущение, но ему даже не было предъявлено обвинение. Затем он избил человека на ярмарке у балаганов, и городской совет в тот самый день, когда большое жюри отказалось выдвинуть против него обвинение, проголосовал за его увольнение: избиение перевесило убийство. Но прежде, чем он узнал о результате каждого из слушаний, он уехал из участка, как наскипидаренный, на полицейском мотоцикле, и больше его не видели ни живым, ни мертвым. – Такер сел и выпил кофе. – Тогда же было выдвинуто предположение, что он, боясь предъявления ему обвинения, ударился в бега. – Такер отпил еще глоток кофе. – Но тут что-то не вяжется.

– А почему? – поинтересовался Хауэлл.

– Потому что в последнюю минуту перед большим жюри предстал новый свидетель, полностью его оправдавший. Свидетель, о существовании которого он обязан был знать заранее.

– Значит, он знал, что ему ничего не будет?

– Думаю, что да.

– А вдруг он не мог перенести предстоящего увольнения городским советом?

– Может быть. Но я в этом сомневаюсь. Полагаю, что он рассчитывал на возможность представить себя в наивыгоднейшем свете.

– Тогда зачем он убежал?

Такер опять сел и выпил еще кофе.

– Джон, то, что я сейчас скажу, должно оставаться строго между нами.

– В течение какого времени?

– Не исключено, что навсегда. Пока я не разберусь во всем этом. Но если вы опубликуете это раньше, чем я выясню, что к чему, я никогда ни до чего не докопаюсь.

– О'кей, но тогда вы должны рассказать мне все без утайки.

– Хорошо, – сказал он, раскрывая лежащее на столе дело. – По-моему, Санни Баттс никуда не убегал.

Прошло тридцать минут. Они молча глядели друг на друга. Затем Хауэлл расхохотался.

– Вы же сами понимаете, что ваше предположение абсолютно безумно!

– Возможно, – заявил Такер. – А вы в состоянии предложить иное объяснение? – Такер постучал пальцем по последнему из уведомлений о пропавших без вести, находившихся в папке Санни. – Обратите внимание на дату. Мальчика в последний раз видели за неделю до исчезновения Санни. Делая поправку на время подготовки и печатания бюллетеня, мы можем со всей очевидностью предположить, что это уведомление пришло как раз утром того самого дня, когда исчез Санни. Тем самым утром, когда он вскочил на мотоцикл и рванул из участка.

– А после исчезновения Санни исчезновения людей продолжались?

– Я дал указание одному из сотрудников проверить дела за последующие годы, чтобы выяснить, не было ли потом похожих случаев?

– И что же?

– Проверка занимает уйму времени. После пожара, случившегося несколько лет назад, дела находятся в беспорядке, и работать с ними наш сотрудник может только тогда, когда выкраивается «окно», а это бывает не часто. Пока что он не обнаружил ничего в промежутке между 1946 и 1958 годом, а после 1958 года подобный случай был только один.

– Итак, система более не наблюдается. По крайней мере, исходя из ваших данных. Один случай – еще не система.

Такер покачал головой.

– Верно, еще не система. Но все равно что-то может прорезаться.

– У вас есть подозреваемый?

– Вы видели все, чем я располагаю. Что вы сами думаете?

– Этот тип Фандерберк все еще жив?

– Живет и здравствует.

– Но как же ему удавалось все это время выходить сухим из воды?

– Ему везло. Начальник полиции Ли, безусловно, подозревал его, но Ли убили. А своими подозрениями, он, конечно, не поделился ни с кем. Санни дошел до всего сам.

– А когда Санни дошел до всего сам, Фандерберк его убрал?

– Это вы сказали, не я. На данный момент это клевета, и прошу не забывать об этом.

– Верно. И каким же будет ваш следующий шаг?

Такер развалился в кресле и расплылся в улыбке.

– Старина Фокси не слишком-то жалует цветных. А почему бы нам не поглядеть, как он жалует газетных репортеров?

И Такер проводил Хауэлла до машины, рассказав ему, как ехать.

– А под каким предлогом я к нему заеду? – спросил Хауэлл.

– Есть два предлога на выбор: оружие и собаки. У него, возможно, и сейчас есть богатая коллекция оружия, и еще он разводит лабрадоров-водолазов. Выбирайте, что вам больше по вкусу.

– А на что мне следует обратить внимание?

129