Полицейская сага - Страница 45

– Из них из всех недавно стреляли. Я забочусь о своем оружии.

Уилл Генри взял обойму с каминной доски, куда ее положил Фокси, и выдавил из нее один патрон. На нем было четко виден наряду с обозначением калибра фирменный знак «Ремингтон». Да и латунь была посветлее, чем у гильзы в кармане.

– Я слышал, что из этого пистолета трудно поразить что-либо.

– Совершенно верно. Я хорошо стреляю почти из всех видов оружия. Но в армии я едва-едва смог настрелять из этого зачетные очки. А большинство так и не сумели.

Вновь наступила тишина.

– Фокси, вы бы могли попасть из него в человека с расстояния в сорок ярдов?

– Сомневаюсь. Вы думаете, этого парня застрелил я?

Прежде, чем ответить, Уилл Генри вернул пистолет.

– У меня нет разумных оснований предполагать это.

– Тогда что вы тут делаете?

– Вы живете неподалеку. Я решил, что вы могли что-нибудь видеть или слышать.

– Похоже, вы навещаете меня всякий раз, когда кого-то убивают. Не скажу, чтобы это мне нравилось.

– Фокси, я просто выполняю свою работу.

– А мне кажется, что вы чересчур усердствуете. Полагаю, что парня застрелили в графстве Тэлбот. Я живу тоже в графстве Тэлбот. Сдается мне, что вы делаете работу за Джима Гулсби. Джим мой друг. Думаю, ему следует об этом знать.

– Да, пожалуйста. Этот визит, Фокси, сугубо неофициальный. Прошу прощения за беспокойство.

– Меня беспокоит только одно: тут было совершено два убийства, и оба раза вы приезжали ко мне. Ну, мне прятать нечего. Хотите обыскать дом?

– Нет, нет, Фокси. Извините, что потревожил вас. И мне… мне заодно хотелось бы еще раз поблагодарить за песика. Дети в него прямо влюблены, да и мы тоже.

– Не стоит благодарности.

Уилл Генри отъезжал от дома с ощущением, что выглядел, как круглый дурак. Он вернулся в участок, написал Джиму Гулсби записку, где объяснил, каким образом и где он отыскал гильзу, положил записку и гильзу в конверт, наклеил марку и отправил с исходящей почтой. Больше ему ничего не оставалось делать. Дело находилось вне его юрисдикции, и оба убийства объединяло только одно: близость к дому Фокси, а это могло оказаться случайным совпадением. Теория виновности «хобо» в этом случае представлялась даже ближе к истине, чем в предыдущем. Уилл Генри отправился домой и твердо решил выбросить все это из головы. Он вспомнил, каким одержимым он стал из-за первого убийства и каковы были последствия. В эту ночь он спал прекрасно.

На следующее утро он, как обычно, пошел на работу, ознакомился с почтой и обнаружил, что настроение у него подавленное. Несколько минут он сидел, уставившись в стенку, уговаривая себя не заводиться и на этот раз, но затем решительно снял телефонную трубку.

– Эстелла, не сможете ли вы связаться с Уэйкроссом и узнать для меня названия и телефонные номера всех погребальных контор в городе, всех белых погребальных контор? – Он положил трубку и стал с нетерпением ждать ее звонка.

Контор оказалось четыре, а интересовавшая его оказалась второй.

– Погребальный салон Андервуда.

– Можно позвать к телефону мистера Андервуда?

– У аппарата.

– Мистер Андервуд, моя фамилия Ли. Я начальник полиции города Делано в графстве Меривезер. Не могли бы вы сказать мне, не занимаетесь ли вы похоронной церемонией Чарлза Коллинза?

– Чарлз Коллинз – это отец покойного. А покойного зовут Фрэнк Коллинз.

– Этот молодой человек был застрелен в графстве Тэлбот?

– Он похоронен нами час назад.

Сердце у Уилла Генри ушло в пятки. Он задумался.

– Мистер Андервуд, вы лично готовили тело к погребению?

– Да, я все делаю своими руками.

– Не могли бы вы сообщить мне, сэр, были ли на теле у покойного, кроме огнестрельной раны, какие-либо раны или следы насилия?

– Ну, видите ли, на ногах были порезы и ушибы, как если бы он бежал босой.

– Да, это соответствует истине. Когда тело обнаружили, то на покойном не было обуви. Но, может быть, вы видели что-то еще, скажем, синяки на теле, как если бы юношу били?

– Нет, ничего подобного.

Уилл Генри заерзал в кресле. Он даже не подозревал, в каком напряжении находился.

– Что ж, спасибо за помощь, мистер Андервуд. Я…

– Минутку, одну странную подробность я все же заметил.

– Что же это? – Он вновь напрягся.

– Понимаете, я обратил на это внимание только тогда, когда я обряжал тело. У него, понимаете ли, у него были шрамы на запястьях, точно их связывали. И кое-где стерта кожа.

– Мистер Андервуд, не смогли бы вы оказать мне одну услугу? Не сделали бы вы описание внешних повреждений тела, как вы их помните, особенно, внешний вид запястий, и направить его мне? – Он сообщил фамилию и адрес и повесил трубку.

Уилл Генри ощутил душевный подъем, но понимал, что все это ни к чему. Чем он, в сущности, располагал? Единственной ниточкой, реально связывающей обе смерти, и все, что ему удалось узнать, он обязан сообщить Джиму Гулсби, так же, как он направил ему гильзу, А ему оставалось лишь вновь открывшаяся рана. Он стукнул кулаком по столу, да так сильно, что тот чуть не разлетелся в щепки.

Глава 24

Уилл Генри позвонил по телефону шерифу Гулсби и рассказал ему о следах, обнаруженных на запястьях покойного юноши, и о том, что посылает ему гильзу. Как и опасался Уилл Генри, Гулсби с некоторым раздражением воспринял непрошеное вмешательство Уилла Генри в ход расследования, но одновременно шериф был рад заполучить хоть какие-то улики, правда, он без энтузиазма воспринял сообщение о допросе Фокси, тем более, тот сразу же позвонил ему. Уилл Генри униженно извинялся, объясняя, что единственный интерес его в этом деле – найти возможную связь с прежним убийством, однако, вынужден был признать, что подобная связь не обнаружена, по крайней мере, такая, которую уважающий себя сотрудник полиции сочтет за основание для принятия мер.